| Принцип Дейкстры |
|
Значение принципа Дейкстра и его реализация в процессе трансгуманистической эволюции (от человека к трансчеловеку)
В.Агафонов, Ростовское региональное общественное экологическое движение
Принцип назван так в честь известного голландского программиста Эдсгера В. Дейкстра. Программа (компьютерная) может рассматриваться в составе двух частей:
Принцип Дейкстры гласит, что для своей понимаемости и предсказуемости программа должна иметь возможность менять только данные, и не должна менять свой алгоритм. Неизменность алгоритма хорошо видна на уровне машинного, или, по крайней мере, объектного кода. На зыке программирования высокого уровня неизменность сложного алгоритма (с ветвлениями, процедурами и, особенно, с макрокомандами) не так очевидна, но тоже соблюдается. Предписание голландского программиста приобрело значение одного из постулатов классического программирования, заповеди, соблюдавшейся программистами, если только они не хотели навлечь приключения на свою голову. Своим принципом Дейкстра не только упростил программирование, но, что самое главное, сделал предсказуемыми его результаты. Какое отношение имеет оный принцип к трансгуманистической эволюции и иммортализму? Человек и животные являются в какой-то мере программными текстами. Они рассматриваются как автоматы, возникшие естественным путем (см. А.Розов). Постчеловек – это тоже искусственно созданный частично детерминированный конечный автомат. Итак, приняв как допущение, что человек и постчеловек являются конечными автоматами (на самом деле вопрос, можно ли и в какой мере распространить достижения теории автоматов на настоящего человека, а также на животное), признаем, что их функционирование (поведение, мышление, эмоции) детерминированы, хотя бы частично. Человека можно рассматривать как самоинтерпретируемый программный текст, включающий программы врожденные, обусловленные генотипом (разного рода инстинкты, в том числе и те, которые обеспечивают процесс мышления и переживания), и приобретенные, формируемые путем воспитания из знаний, в основном представляющих собой усвоенные культурные достижения. Прослеживается аналогия, с составом программ по Дейкстре: алгоритмы + структуры данных. Программы, считываемые из ДНК, управляют мышлением, восприятием культурных достижений и творческим процессом. Культурная среда выступает в них как изменяемые под управлением этих программ данные (высшая форма организации данных – знания). Программы генетического происхождения являются неизменными в течение индивидуальной жизни (онтогенеза). Если рассматривать проблему в масштабе человечества, то они относительно стабильны, в историческом масштабе их можно считать неизменными и не подверженными воздействию других программ. Культурные достижения можно рассматривать как программы, управляющие поведением человека, но по отношению к генетическим программам они выступают в качестве данных, изменяющихся в онтогенезе. Культура как общечеловеческое достояние ощутимо меняются в историческом масштабе времени, но явно под воздействием генетически обусловленной «природы человека». Налицо соблюдение принципа Дейкстры. В самообучаемых системах искусственного интеллекта грань между данными и алгоритмами на первый взгляд стирается, хотя и здесь имеется алгоритмическое ядро, играющее ту же роль, что и геном у человека, и слои алгоритмов, модифицируемых в процессе самообучения. Но и культура многослойна, включает в себя слои разной степени изменчивости. Слои более фундаментального, «нижнего» уровня также можно уподобить алгоритмической части программы по отношению к данным (культурное ядро и язык более фундаментальны, чем политические пристрастия, мода и т.д.). Значение указанного принципа состоит в том, что он обеспечивает предсказуемость и предвидимость результатов программирования, гарантирует воплощение в нем воли программиста. Направляемый и управляемый эволюционный процесс должен обязательно содержать в себе неизменное ядро, табуированное против вторжения в него со стороны эволюционирующего актора, который сам меняюется в ходе процесса. Здесь мы подходим к вопросу о том, зачем управлять эволюционным процессом, в том числе и пресловутым прогрессом. Регулировать или не регулировать прогресс? Ответ на этот вопрос определяется внутренним принятием, выбором ценностей и смысла. Прогресс можно признать абсолютной ценностью и объявить неприкасаемым от всякого управления и регулирования. Но если мы принимаем какие-либо иные ценности, то не сможем согласиться со своеволием прогресса, с тем, что он ведет, куда ему ведомо, но нам вовсе не хочется. Кстати, куда кому из пост- и транс- людей потом захочется, под воздействием прогресса или вопреки ему – это другой вопрос. Мы то собираемся, достигнув бессмертия, сохранить на века свою сущность, свое «Я» - иначе, что же это за бессмертие? И только сейчас, стоя у истоков трансгуманистичсекой эволюции, мы имеем возможность «заказать музыку» на много тысячелетий вперед. Быть может, навсегда. А. Розов так ставит вопрос: Либо «Кредо биоэтики (иногда говорят прямо христианской биоэтики): Прогресс качества жизни разрушает традицию? Остановите его!» либо (по его мнению) «Кредо трансгуманизма: Традиция мешает прогрессу? Уберите ее с дороги!». То есть, абсолютной ценностью трансгуманизма в интерпретации такого рода авторов признается голый прогресс, прогресс ради прогресса. Н.Федоров, чья ведущая роль в становлении иммортализма, а значит, и трансгуманизма, не может быть оспорена, рассматривал прогресс как средство реализации своего проекта Общего Дела. Целью для Федорова стала – бессмертная душа. Поставив задачу регуляции Природы во имя Общего Дела, нельзя не поставить задачу регулирования или управления ее эволюцией, то есть «прогрессом» в самом широком смысле слова. Таким образом, прогресс надо не останавливать, а ставить на службу Общему Делу, то есть управлять им, прогрессом. Хотя составной частью систем управления являются тормозные (в широком смысле) системы – режим реверса турбин самолета, поглотители в ядерном реакторе и т.д. Пути и направления движения прогресса можно и нужно умет выбирать. Программа управления прогрессом должна опираться на традицию и нравственность, формируя ядро, на вмешательство в которое должно быть наложено табу. В условиях изменчивого генома, влияние которого подвергается трансгуманистическому совершенствованию и корректировке, стабильной основой программы управления эволюцией, эталоном, мерилом и ориентиром на ее пути, должна стать этика (в том числе и биоэтика). Этика представляет собой фундаментальные табу, не подлежащие изменению в ходе эволюции, что обеспечивает выполнение принципа Дейкстры. Ныне же «прогресс» развивается стихийно и совершенно неосознанно, под влиянием такого фактора, как конкуренция, являющейся войной всех против всех, то есть законченной формой выражения небратского состояния человечества. Для смягчения небратского состояния современному обществу оказалась необходима толерантность, то есть умение через усилие над собой («сквозь зубы») терпеть своих ближних. Терпеть, несмотря на ненависть к ним (иначе почему же приходится их терпеть?). Эта заповедь пришла на смену заповеди любви к ближнему, на которой основывается солидарность, то есть братство – идеал Федорова. Насколько важна нравственная солидарность (если угодно - христианская) в условиях изменчивости генома, видно уже сейчас, когда появляется возможность, точнее, опасность, конвертирования неравенства социального в неравенство биологическое. Рождается искусственная дивергенция различных общностей (этнических и классовых) на разные пути эволюции (с весьма вероятной перспективой элиминации некоторых из них). Весьма неприятно также то, что такая фуркация и дивергенция осуществляется вопреки воли самих дивергируемых. При этом очевидно, что в грядущий рай бессмертия и трансгуманизма собираются пускать не всех. Ибо даже в несовершенном мире находится место не всем. Идеологи реформ 90-х гг. вполне откровенно высказывались в том духе, что «прогресс» в стране возможен при условии ухода старших поколений. То есть вместе с традицией во имя прогресса оказалось возможным и необходимым убрать и ее носителей (иначе традиция неизбежно останется). Многие влиятельные силы признают перенаселение планеты (на конференции, организованной «транснациональной радикальной партией», провозглашена цель снизить население планеты до 2 млрд. человек, Бестужев-Лада называет цифру 900 – 300 млн.). Место в современном рыночном обществе, основанном на конкуренции, гарантировано отнюдь не всякому человеческому существу, а лишь тому, которое докажет свою полезность. Крупнейшие политики и экономисты ставят вопрос об экономически оправданной численности населении (как М.Тетчер, см. Паршев «Почему Россия не Америка»). Распределение благ среди человечества крайне неравномерно, а необходимости более равномерного и справедливого распределения благ никто всерьез не признает (Храмчихин: «Кормление бедных богатыми недопустимо»). Все разговоры о перераспределении благ в пользу беднейших стран являются пропагандистской демагогией, не подтвержденной реальными делами. При сохранении нынешних экономичесикх и политических условий крайне наивно надеяться на равномерно-благотворное воздействие нанотехнологий на всех жителей планеты, хотя бы на тех из них, кто является человеческими существами, в том числе на продление их жизни. В силу вышеизложенного мы имеем дилемму – либо «клуб избранных», сформированный по принципу «кого считать человеком» (напоминающим принцип «кого считать арийцем»), либо максимально широкое «братство одушевленных», включающее в себя всех существ, наделенных естественным инстинктом самосохранения, и объединенное обязательством этот инстинкт удовлетворить (сам инстинкт самосохранения предлагается считать программой, защищенной от изменения, а не данными, подлежащими возможному изменению). Напоминаю, что вполне ортодоксальной целью федоровской концепции иммортализма является уменьшение и ликвидация страданий. При очевидной неприемлемости тривиального решения – ликвидации страданий вместе с их жертвами (Такую цель готов был признать К.Э.Циолковский, но не Н.Ф. Федоров). «Нет комарика – нет проблемы», «нет буйвола – нет проблемы». Но ведь усатый классик говорил не о комарике, а о человеке: «нет человека – нет проблемы». «Братство одушевленных» должно формироваться на основе единства психических процессов у определенного круга живых существ, обеспечивающего «феномен одушевленности». Характерно, что этот феномен – переживаемое индивидом внутреннее «Я» - всеобъемлющ, но уникален для каждого своего носителя, и поэтому остается незамеченным, не отраженным в процессе коллективной рефлексии. Единство подлинных психических процессов только и имеет значение, а не просто «способность общаться на языке символьных абстракций» (А.Розов) и имитировать процесс мышления. Иначе придется признавать равным себе компьютеры и их программы, которые в способности перерабатывать информацию оставляют позади умнейших из людей. Вывод: самое главное не путать цель со средством и обеспечить движение к цели посредством надежного алгоритмического ядра, имеющего нравственное содержание. Литература
|
Рекламные ссылки: