Российское Трансгуманистическое Движение

«Помолись богу и передай патроны»

Эту американскую пословицу в 2003 году привел в предисловии к русскому изданию автор книги «Перспективы бессмертия» Роберт Эттингер. Книга, начинающаяся фразой: «Большинство людей, ныне живущих, имеет шансы на личное, физическое бессмертие», подробно и достаточно убедительно поведавшая человечеству о появлении новой науки крионики как возможности для современников «испить из чаши будущих столетий», книга изменившая историю цивилизации, наконец, спустя сорок лет, стала доступна еще одной части человечества.

Той части, которая, может, более других была готова воспринять эти идеи, которая еще в позапрошлом веке дала миру Николая Федорова, заявившего о необходимости вычеркнуть смерть не только из настоящего и будущего, но и из прошлого. Даже вождь мирового пролетариата Владимир Ильич Ленин должен был сейчас лежать в Мавзолее не забальзамированным, а именно замороженным, что и планировалось советской властью и стало бы реальностью, если бы не отсутствие в те годы гарантии бесперебойной подачи электроэнергии. Мы легко зачерпнем из колодца нашей народной мудрости целый ковш пословиц, подобных американской: от «Богу молись, а к берегу гребись» до «На Бога надейся, а сам не плошай» - и если уж чем-то всерьез увлечемся, если таки запряжем, то отговорить нас потом или остановить нас в нашей быстрой езде будет под силу только грядущим поколениям. Неслучайно второй страной после Америки, в которой появились услуги по глубокой заморозке умерших с целью последующего оживления, стала именно Россия. А в американских криофирмах сплошь и рядом работают ученые, знающие русский язык лучше английского. Да и сам отец крионики Эттингер не скрывает, что он внучатый племянник дирижера Московского симфонического оркестра.

Книга «Перспективы бессмертия», впервые вышедшая еще в 1964-м году в американском издательстве, сегодня поражает читателей огромным количеством уже сбывшихся за эти годы описанных в ней предположений и догадок. В научных рейтингах «Перспективы бессмертия» нередко входят в десятку самых важных книг двадцатого века, и интерес к ее автору, к его идеям и к тому, как он пришел к ним, в наше время только возрастает. Роберт Эттингер, несмотря на свой солидный возраст и серьезную занятость, ответил на вопросы редакции журнала «Личности», и его ответы дополнят наш рассказ о нем.

Идея, определившая судьбу

Роберт Честер Вилсон Эттингер родился 4 декабря 1918 года в Атлантик Сити. В семье был настоящий культ музыки - кроме родственника-дирижера из России, другой его дядя, американский, был знаменитым джазменом. Но маленький Роберт, вопреки желаниям родителей, неожиданно проявил свои склонности не к игре на музыкальных инструментах, а к математике и физике, что, впрочем, только подтверждает давнюю гипотезу о невидимой связи между искусством и наукой, о существовании единой гармонии творчества.

Журнал «Личности»: Когда Вы впервые подумали о смерти? Почему Вы решили оказать ей сопротивление?

Роберт Эттингер: Я задумался об этом, еще будучи подростком. Я взахлеб читал научно-фантастические журналы и их материалы – рассказы и статьи - давали хорошую пищу для размышлений.

Американские научно-фантастические журналы двадцатых-тридцатых годов прошлого века, действительно, нередко поднимали вопросы возможного скорого бессмертия. Люди воочию видели результат бурного технического прогресса и прогнозы, что дальнейшее развитие цивилизации приведет к существенной пролонгации жизни, не вызывало ни удивления, ни возражения. Маленький Роберт, подраставший в атмосфере научного оптимизма, когда пришло время первых серьезных размышлений о смысле жизни и о смерти, естественным образом предположил, что «однажды, еще задолго до того как я постарею, биологи откроют секреты вечной молодости» и такого жуткого понятия, как «смерть» к тому далекому времени просто не будет существовать. Чуть повзрослев, он начал подозревать, что решение этой самой важной проблемы, ввиду ее невероятной сложности, может по срокам значительно затянуться. Но веры в бессмерие это не убавило, а, наоборот, появилось стойкое желание как-то помочь людям, самому принять участие в решении задачи. Впрочем, как это сделать, он тогда не знал. Но вскоре помог случай. Немного позже, уже молодым человеком, Эттингер прочел рассказ Нейла Р. Джонса « The Jameson Satellite », который оказал на него поистине судьбоносное воздействие. Сюжет рассказа таков. Эксцентричный миллионер профессор Джеймсон организовывает дело таким образом, что его тело сразу после естественной смерти посылается на орбиту Земли. Там оно (согласно его замыслу) должно пребывать в космическом холоде и в вакууме бесконечно долго, пока какая-нибудь высокоразвитая цивилизация не обнаружит его и не возвратит миллионера к жизни, благодаря, разумеется, их высочайшему уровню научного развития. Так и вышло - покойный ученый летал вокруг планеты, как спутник, а через миллионы лет, когда человечество уже давно вымерло, раса полумеханических инопланетян, действительно, натолкнулась на него. Мозг Джеймсона восстановили, пересадили в бессмертное искусственное тело, и он стал одним из них, получив попутно возможность путешествовать в межзвездном пространстве.

Роберт Эттингер сразу обнаружил в этом рассказе ряд несуразностей. Сказалась математическая логика и широта мышления. Он испытал почти физическую досаду: ну, почему автор не догадался и упустил самое главное в своей идее? Ведь это же очевидно – если можно ждать спасения через много лет от чужих высокоразвитых цивилизаций, то разве не проще и естественнее получить эту помощь от своей? Раз можно верить в то, что гипотетические инопланетяне достигли таких высот, то чем мы сами хуже – реально существующие и развивающиеся неплохими темпами? Значит, нужно только дождаться, когда наша цивилизация всерьез наберется знаний. И второе, почему, чтоб сохранить тело, надо отправлять его в космос? На Земле выдержать необходимые условия будет и дешевле, и надежнее. Таким образом, фантастический рассказ малоизвестного писателя Джонса стал толчком, который побудил Роберта Эттингера к размышлению над идеей, которая стала делом всей его жизни. Сегодня уже ясно, что эта идея заметно повлияла на историю человечества. Но с того дня до времени претворения ее в жизнь предстояло еще пройти не одному десятилетию. Человечество, к сожалению, в те годы интересовало вовсе уже не бессмертие, а то, как быстрее и дешевле умертвить наибольшее количество себе подобных. Началась Вторая мировая война, и все усилия ученых всех стран были направлены на изобретение новых форм уничтожения людей.

«Разве мёртвым быть лучше, чем живым?»

Мог ли думать подросток, мечтающий о бесконечной жизни счастливого человечества, что, как только он вырастет, окажется в лейтенантском кителе среди вооруженных людей, поливающих свинцом, протыкающих штык-ножами и озверело рвущих друг друга зубами и ногтями. И ему также пришлось рвать и стрелять, и мечты о бессмертии были отброшены на потом - как мешающие просто выжить: здесь и сейчас. В кровавых боях в Германии на исходе войны Эттингер был тяжело ранен, представлен к награде орденом Пурпурного сердца и на несколько лет оказался в военном госпитале в штате Мичиган.

Тяжело выздоравливая и восстанавливаясь, он все это время практически беспрерывно читал и думал. Его особенно однажды поразила работа известного французского биолога Жана Ростана. Ростан подверг заморозке семенную жидкость лягушки и, спустя несколько дней, успешно оживил ее – половые клетки полностью сохранили свои качества. Подобных статей и сообщений об удачных экспериментах и открытиях становилось все больше. В 1947 году Роберт Эттингер написал короткий фантастический рассказ, описывающий историю человека, воскрешенного после заморозки через несколько столетий. Рассказ, названный «Предпоследний трубный глас», появился в одном сборнике, но остался незамеченным и никаких откликов не вызвал. Эттингер был крайне разочарован, ему казалось, что подобные темы не могут не задевать сердца людей.

Равнодушие общества к его первому произведению, конечно, не прибавило писательского энтузиазма, к тому же, интерес к фантастической литературе уступал интересу к науке, и, выйдя из госпиталя, Роберт Эттингер поступил в университет в Детройте. Там он получил степень бакалавра и магистра наук по физике и еще одну степень магистра по математике, после чего он стал работать преподавателем. Женился и вскоре его семья пополнилась сыном Девидом (1951) и дочерью Шелли (1954). Шли годы, а мечты из детства о том, что цивилизация очень скоро достигнет бессмертия, по-прежнему оставались мечтами. Тем не менее, учитель физики продолжал осмысливать и исследовать те идеи, которые описал в своем раннем рассказе. «Отвратительное» - так Эттингер называл смерть - очень постепенно, но неумолимо приближалось и заставляло действовать. Через несколько лет, он сделал еще одну попытку донести свои мысли до широкой общественности. Отбросив художественные излишества, на нескольких страницах Эттингер напрямую описал идею заморозки с перспективой последующего оживления и отправил по почте нескольким сотням самых богатых и самых знаменитых человек, взятых из справочника « Who ` s Who in America ». Вера в возможность воскресить человека после размораживания мозга была основана на предположении, что в нем сохранится личность, то есть вся та совокупность информации, которая "записана" в структурах нейронных сетей. Эти структуры, вполне вероятно, распадаются не сразу после смерти. И если их сохранить, то рано или поздно наука сможет эту информацию извлечь.

В итоге пришло пару откликов, не имевших практической пользы. Вторая попытка провалилась, как и первая – в полной тишине. Эттингер был просто потрясен. Ведь то, что он предлагал людям, не требовало ни сверхзатрат, ни сверхусилий, а для миллионеров и вовсе было мелочью! Но даже не это впечатляло - удивляло больше то, что, как он сам вспоминал, «людей приходилось убеждать буквально в том, что живым быть лучше, чем мертвым! А умным - лучше, чем глупым. И вообще, что бессмертие стоит этих не слишком грандиозных усилий!» Да, никто не дает гарантии, но каков же выигрыш в случае успеха! Примитивный, пещерный уровень возражений привел Эттингера к неожиданному выводу: проблема бессмертия не столько в слабости современной науки, сколько в слабости самих людей, в их неуверенности в себе и в их неразвитом желании противостоять смерти.

Журнал «Личности»: Кого вы считаете своими учителями и предшественниками?

Роберт Эттингер: Похожие идеи разделяло множество людей на протяжении столетий и даже тысячелетия, но никто, насколько я знаю, не сложил воедино все кусочки, чтобы сделать эту концепцию полной и законченной.

Успех с третьей попытки

Но теперь уже Роберт Эттингер сдаваться не собирался, он принял решение значительно расширить свою статью, изложить свои идеи более объемно, с единственной целью – преодолеть это культурное предубеждение. Не может быть, чтобы это не заинтересовало НИКОГО. Людям надо только объяснять поподробнее, - считал он, - буквально на пальцах, соединяя факты с предположениями. «Итак, - тщательно взвешивая каждое слово, прописывал свои мысли Эттингер, стараясь быть понятным для самого неискушенного читателя, - есть ФАКТ: при очень низких температурах можно сохранять умерших людей без малейшего ухудшения их состояния в течение сколь угодно долгого времени». Этот факт подтверждала наука. «И есть ПРЕДПОЛОЖЕНИЕ: если человеческая цивилизация продолжит свое существование, то прогресс науки, в конечном счете, позволит исправлять практически любые повреждения, полученные как при заморозке, так и от последствий старения, а так же любые другие причины смерти…». Дальше он привел доказательства факта и максимально возможную аргументацию правильности предположения, перемежевывая скупые научные данные с вдохновенными описаниями картин будущего: «После того как уставший старик закроет свои глаза, столетия пройдут, но для него это будет лишь одно мгновение сна без сновидений. После пробуждения он может уже быть вновь молодым и здоровым, а личность и интеллект будут улучшены. Он не окажется идиотом-чужаком в мире трудностей и одиночества, а станет полностью образованным и интегрированным в этот мир. Новый мир будет не только больше и лучше, чем мир сегодняшний. Он будет другим. Главные отличия будут в людях. Мы изменим не только наш мир так, как нам того захочется, но и самих себя».

После этой долгой и кропотливой работы в 1962 году Эттингер оформил свои идеи и рассуждения в книгу, которую назвал «Перспективы бессмертия». Он издал ее самостоятельно небольшим тиражом и собственноручно разослал ученым и издателям. На этот раз одно издательство все-таки проявило заинтересованность и обратилось к авторитетному писателю-фантасту Айзеку Азимову с просьбой дать свою оценку. Азимов подтвердил достаточную научность и жизнеспособность изложенных Эттингером идей, и в 1964 году «Перспективы бессмертия», изданные в твердом переплете, увидели свет. Третья попытка принесла успех, да еще какой! В обществе вспыхнули бурные диспуты, выплескивающиеся даже на первые полосы газет, в которых книгу возносили до высот библии и низвергали до шарлатанства и мелкого жульничества, обвиняя в меркантильном желании сорвать с доверчивых граждан большой куш. Уже упомянутый ученый французской академии Жан Ростан восторженно писал: «Книга Эттингера – это очаровательный и стимулирующий тонизирующий напиток, наполненный оригинальными идеями. Книга заслуживает, чтобы ее прочли и обдумали». Другой ученый, Джеральд Грумен, высказал мысль, что Роберт Эттингер «построил маяк, который освещает наше будущее на годы вперед, и свет этого маяка будет светом надежды в мире, который слишком долго ее ждал». Но отрицательных мнений, резкой критики и просто возмущения и негодования было несравнимо больше – слишком много болезненных точек, невидимых на первый взгляд, затронул он в человеке. Ведь под вопросом оказались и религия, и привычные семейные отношения, и система финансов, и государство и вообще смысл жизни. Интервью с автором, выступления по радио и на телевидении в самых популярных программах следовали одно за другим. Непростые вопросы сыпались на Эттингера со всех сторон - один из наиболее частых: «А зачем жить вечно, а, может, мы вовсе не желаем бессмертия?» «Если бы на рынке появилась сыворотка, гарантированно добавляющая двадцать лет здоровой энергичной жизни, вы бы от нее отказались? – спрашивал он своих оппонентов, заставляя их думать. «А на тридцать? На пятьдесят? Где для вас тот предел?» «Но мы ведь должны уступить место следующим поколениям!» - приводили они новый довод. На что Эттингер, как правило, иронично возражал: «Когда человек, который никогда не даст лишних ста долларов, чтобы спасти голодающего ребенка Африки, утверждает, что он готов пожертвовать собственной жизнью, чтобы только облегчить жизнь гипотетического потомка, он просто ставит себя в глупое положение». «Хорошо, - не сдавались противники крионики. - Замораживаться тогда захотят только трусы! А храбрые и достойные с презрением отвергнут ее». «Как раз все наоборот! - парировал Эттингер. - Среди многих, кто говорил со мной или писал мне, в целом именно слабые и робкие упирались и не решались, в то время как сильные духом обычно с восторгом хватаются за предложенный шанс».

Эттингер, общаясь с людьми, давно заметил, «когда люди жизнерадостно доказывают, что они «не хотели бы жить вечно», то обычно это всего лишь означает, что они не думали об этом как следует». В итоге он так описал людей, отвергающих борьбу за бессмертие: «И теперь мы видим, его настоящее лицо: он хочет бессмертия, все верно, но он хочет получить его на блюдечке. Это не против жизни он возражает, а против усилий и риска. Он далеко не покорный, не уравновешенный, не удовлетворенный, не зрелый, не скромный, не стоик, не философ, не альтруист и никто угодно еще достойный, за кого он себя выдает, он всего лишь близорукий и нервный. Сама идея бессмертия выбивает людей из колеи, раздражает их, нарушает установленный порядок, ставит вопросы и требует решений. Для многих людей ничего так не ценно, как «безопасность» заведенного порядка и привычный конец; в печально известных лагерях смерти в нацистской Германии заключенные в большинстве своем отказывались рисковать при побеге, предпочитая становиться в очередь на неизбежную смерть усилиям по ее предотвращению». В своих выступлениях и дискуссиях Эттингер приводил жесткие и эмоционально сильные доводы, стараясь расшевелить людей. «Жить всегда было рискованно, - говорил он, - но сегодня стало рискованно и умирать!» Он приглашал людей к ответственному отношению к собственному существованию. Спустя несколько лет книга уже была переведена на девять языков и четыре раза переиздана.

Журнал «Личности»: Очевидно, что современная цивилизация была создана не только теми, кто живет сейчас, она является результатом усилий всех поколений людей, но только мы, по воле случая родившиеся позже, получили шанс быть бессмертными – практически в подарок. Не находите вы это в какой-то мере несправедливым по отношению к предкам?

Роберт Эттингер: Мы знаем, что жизнь несправедлива и что Вселенная не создана для справедливости. Мы просто делаем все возможное и используем свои шансы. О чем нам, действительно, нужно спрашивать себя почаще, то это: на самом ли деле мы делаем ВСЁ возможное?

Недовостребованный шанс

Книга, ставшая бестселлером, и публичная активность ее автора вызвали оживление практической деятельности его сторонников и послужили началом тому, что впоследствии получило название «крионическое движение». Под влиянием идей, изложенных в «Перспективах бессмертия», в Америке начали создаваться криофирмы, и в 1967 году профессор психологии доктор Джеймс Бедфорд стал первым человеком, помещенным после смерти в крионическое хранилище. Крионика стала явью. Множились и научные доказательства правомочности ее существования. Через год Роберт Эттингер и его единомышленники основали Крионическое Общество, которое позднее было преобразовано в более обширное Имморталистическое Общество, а в 1976 году члены этого общества, не совсем довольные деятельностью существующих на то время организаций, предоставляющих крионические услуги, создали собственную некоммерческую корпорацию - Институт Крионики. Роберта Эттингера избрали президентом обеих организаций, и работа на этих должностях поглотила практически все время и силы. Все предвещало крионический бум и, как следствие, превращение кладбищ в ледяные залы ожидания, а также госпрограммы и господдержка. Но... Прошло четыре десятилетия с момента создания первой криофирмы, а шансом увидеть далекое будущее за все это время воспользовались всего на всего полторы сотни человек. Ожидаемого в те годы повышенного спроса на посмертную заморозку так и не произошло. Почему – это настоящая загадка. Может, инертность мышления? Может, что-то еще. Ученые уже даже поговаривают о трагическом феномене.

Журнал «Личности»: Почему все-таки люди так беспечны в отношении собственных жизней? Почему общество до сих пор, несмотря на появившееся огромное количество информации о достижениях в науке, не выработало социальный заказ на бессмертие?

Роберт Эттингер: Основная проблема в традиционной и культурной инерции. И в психологии. Люди не хотят лично напрягаться, бороться и сопротивляться общественным догматам.

А, может быть, положение с крионикой в чем-то повторяет ситуацию с космонавтикой, появившейся в те же годы: первые спутники, первые полеты людей, высадка на Луну, фотографии Марса, Венеры? Всем казалось, исходя из взятого темпа, лет через двадцать-тридцать на «Марсе будут яблони цвести», посаженные заботливыми руками многочисленных колонистов. Видимо, сроки – вещь самая неудобная для прогнозов. Прогресс следует своим законам. Для того, чтобы космос стал доступнее, потребовался перерыв, накопление сил, появление компьютеров, проникновение в наномир. Теперь Марс снова красным огоньком замелькал в реальных планах.

Постчеловечество

Журнал «Личности»: В книге «Перспективы бессмертия» вы предсказывали, что скоро появятся молекулярные двигатели и электронное голосование, что будет возможна замена практически всех органов человека на искусственные, что стволовые клетки смогут восстанавливать поврежденные органы, а выращивание эмбриона вне материнского организма и рождение детей, родители которых давно умерли, станет привычным делом. Эти и многие другие Ваши прогнозы, сделанные почти полвека назад, сейчас оправдались. Это внушает доверие к автору и появляется естественное желание узнать, каким вы видите дальнейшее будущее человечества?

Роберт Эттингер: К сожалению, очень велика вероятность глобальных катастроф, которые уничтожат нас. Но если цивилизация выдержит эти испытания, то будущее может иметь некоторые черты из тех, которые я описал в книге « Man Into Superman »

Занимаясь общественной деятельностью, требующей полной отдачи, Эттингер тем не менее, продолжал писать, и вскоре им была завершена и издана вторая книга « Man Into Superman », которая, как и «Перспективы бессмертия», тоже оказалась книгой, существенно расширившей интеллектуальные границы своего времени и породившей мощное мировое общественное движение. Основной тезис новой книги Эттингера, заключается в том, что мы вскоре перестанем быть людьми в том виде и понимании, в которых существовали веками и тысячелетиями. У нас не только изменятся внешние данные, но произойдут настолько мощные преобразования в интеллекте и психике, что постчеловек будущего будет отличаться от человека сегодняшнего намного более, чем мы сейчас отличаемся от амеб и инфузорий. И этот процесс, согласно Эттингеру и его последователям, невозможно ни остановить, ни притормозить, так как он произойдет не по знакомым нам эволюционным биологическим законам, а по законам, нам еще неизвестным. Правда, опять-таки, при условии - если удастся избежать мировой катастрофы.

Журнал «Личности»: Раз так велика вероятность гибели человечества в результате какого-нибудь глобального катаклизма, то не выглядит ли стремление сберечь собственную замороженную жизнь в таком ненадежном мире немного близоруким и даже наивным? Может быть, рациональнее расходовать свою энергию на сохранение самой планеты для будущих поколений? А они уже когда-нибудь сами о нас позаботятся?

Роберт Эттингер: Одно другому не мешает. Сегодня множество людей обеспокоены будущим человечества, или говорят, что обеспокоены. Мы, немногие крионисты, можем помочь себе, но не можем сделать много для мира в целом, кроме как косвенно, помогая делать его более разумным.

Незамороженное время

Сегодня восьмидесятивосьмилетний Роберт Эттингер продолжает сохранять оптимизм и спокойную уверенность, несмотря на преклонный возраст, несмотря на недостаточно быстрое продвижение его идей. Но время нельзя заморозить. И Роберт Эттингер начал отходить от дел. Сначала он ушел с поста президента Института Крионики, который возглавлял все эти годы, затем с должности вице-президента Общества имморталистов. И хотя до сих пор он остается творчески активным человеком (так недавно он завершил очередную свою книгу « Younivers »), тем не менее, все попытки друзей и единомышленников уговорить его остаться на своих постах оказались безуспешными. Он уходит в то время, когда интерес к крионике начинает возрождаться с новой силой, когда многие проблемы, например, по восстановлению микроразрушений в тканях и клетках замороженных тел, смогут решить нанотехнологии, уже рвущиеся из закрытых лабораторий. Затянувшаяся пауза, по всем признакам, заканчивается и ожидаемый сорок лет назад крионический бум вполне возможно начинается только сейчас, особенно, когда к этому подключилась непредсказуемая и скучающая по общенациональной идее Россия. Нет на это пока ответа. Как и нет ответа на то, каковы все-таки реальные шансы тех, кто уже заняли свои места, застыв в ожидании бессмертного будущего.

Журнал «Личности»: Разделяют ли Ваши идеи Ваши друзья и близкие?

Роберт Эттингер: Кто-то – да, кто-то - нет. Моя мама и обе мои жены заморожены. Мой сын и его жена – активисты в Институте Крионики. Другие потерялись или не интересуются.

Журнал «Личности»: Как много знаменитостей (можете ли Вы дать их имена?) были заморожены или заключили контракт?