Российское Трансгуманистическое Движение

Дэвид Пирс

Расскажите о себе. Немного о своем прошлом, и какими проектами вы сейчас занимаетесь?

Сейчас основной упор я делаю на изучение того, как с помощью биотехнологий можно избавить мир от страданий (аболиционизм). В некотором смысле, идея аболиционистов это некоторое подобие смеси философии Бентэма (Bentham) и биотехнологий. Увы, избавление людей от страданий – не говоря уже обо всем живом на земле – на многих производит впечатление утопической фантазии. Поэтому в 1995 году я создал манифест (The Hedonistic Imperative) в котором обрисовал примерную схему того, как это может произойти. Я прогнозирую, что наши потомки вкусят все прелести генетически запрограммированного благополучия, в определенно большей степени, чем это доступно сегодня.

О прошлом? Английский философ , которому, тем не менее, не надо быть утилитарным моралистом, чтобы пропагандировать мир, лишенный жестокости. Также я вегетарианец в третьем поколении. Сколько себя помню, всегда боялся боли во всех ее проявлениях. Однако, огорчает тот факт, что слабовольные люди, которые больше всего думают о боли обычно редко обладают критичностью мышления достаточной для того, чтобы избавиться от гнета своих биологических корней. Моя заинтересованность в нанотехнологиях носит слегка странный характер. Она происходит из возможности использования нанотехнологий для расширения сферы охвата аболиционистского проекта за пределы интересов одного вида. По крайней мере, для людей, приближение репродуктивной революции и "детей по заказу" должно вселять надежду, что из генома человечества наконец-то исчезнут плохие гены. Любая предрасположенность к депрессии, тревожности, и болезненности будет устранена по желанию родителей. И если не механизмы рыночной экономики, то банальное сострадание может привести к глобальному вегетарианству. С развитием технологии производства белков пришествие сверхдешевой, масштабируемой, вкуснейшей дизайнерской еды низвергнет фермерскую промышленность или переведет ее в форму, исключающую массовое убиение животных, которое процветает на сегодняшний день. Все же этого недостаточно. Избавление от страданий всех сознательных форм жизни повлечет за собой еще более далеко идущий подход. Осуществление аболиционистского проекта на земле требует перезаписи генома и полной перестройки экосистемы. Такого типа мега-проекты требуют наномашинных и вычислительных мощностей, которых при нашей жизни мы возможно не увидим.

Технологические фантазии? Вполне возможно. Возможно, мы сделаем выбор в пользу того, чтобы оставить неприятную сторону жизни навсегда. Но если вы согласны с идеей минимизирования страданий и считаете, что биотехнологии — ключ к этому, возможно сетевая кампания в поддержку данной идеи – вполне действенная стратегия. Технические преграды на пути к миру без жестокости вызывают меньше опасений, чем предрассудки биоконсерваторов. Поэтому, последние десять лет я занимался исследованиями в рамках BLTC чтобы найти действенное средство пропаганды планов сторонников аболиционизма. В 1998 я совместно с шведским философом Ником Бостромом (Nick Bostrom) основали Всемирную Трансгуманистическую Ассоциацию (WTA). Я также основатель Общества Аболиционистов (Abolitionist Society); член Института Бессмертия (Immortality Institute) и Фонда Продления Жизни (Life Extension Foundation). В еду редакторскую колонку в журнале Medical Hypotheses. Также являюсь администратором фирмы занимающейся веб-хостингом, цель которой вдохновить единомышленников-технофобов – гуманистов, трансгуманистов, и просто защитников животных – развивать бурную сетевую деятельность. Но в центре моего внимания исследование технологий, способных облегчить душевную боль. Это не значит, что я считаю все остальное неинтересным – у меня есть ряд работ по психофармакологии, философии разума, расширению интеллектуальных способностей и «конструированию рая» ( paradise-engineering ). Я верю, что будущее жизни во вселенной невообразимо прекрасно. Пока что, среди всех революционных сценариев, которые обсуждаются футурологами, аболиционизм возможно наименее захватывающий, но (надеюсь) наиболее морально необходимый.

Чего вы намерены достигнуть в ближайшие 10 лет?

Хотелось бы лучше понять молекулярные основы эмоций – а в частности, процессы мозга связанные с получением удовольствия. Почему это важно? В данном случае по трем причинам.

Во-первых, чаще всего противники неопределенно долгой жизни строят свои возражения, утверждая, что бессмертие - это ужасно скучно. Здесь имеет место неправильное понимание вопроса (недоразумение). Однажды получив контроль над своими эмоциями мы можем сделать каждый момент нашей долгой жизни гораздо более интересным (приятным) чем это физиологически доступно сегодня. Это не значит, что квази-бессмертным все подряд будет казаться жутко интересным — так же как и генетическая предрасположенность к пожизненному блаженству не гарантирует нам постоянного пребывания в состоянии перманентного счастья. Функциональные аналоги скуки и неудовлетворенности могут быть сохранены в форме информационной чувствительности к степеням интересности чего-либо. Так что, возможно некоторые аспекты квази-бессмертия будут в основном привлекательными. Но в будущем базовый уровень нашего ментального здоровья будет выше, чем любой из современных рекордных результатов.

Во-вторых, лучшее понимание основ эмоций приведет к более эффективному лечению депрессий и прочих расстройств. Вероятно, некоторые из нас захотят жить вечно. Но нам не следует забывать, что среди нас миллионы депрессивных людей, для которых время тянется тяжело и кому жизнь кажется слишком долгой. Мы также несем ответственность за то, чтобы сделать их жизнь лучше. Развитие биотехнологий может принести много симпатичного и интересного в жизнь каждого из нас.

Третья причина, по которой я так заинтересован в молекулярных механизмах эмоций , менее очевидна, но потенциально очень важна. Косвенно, она позволит изучению сознания стать экспериментальной дисциплиной. Сегодня мы обычно выделяем два состояния сознания бодрствование и сон. Легко согласиться с тем, что это единственные шаблоны существования. Однако бодрствование и состояние сна всего лишь две ячейки в огромной сети способов мироощущения, изучение которых только начинается. К сожалению, хотя я и отношусь с огромным уважением к Доктору Александру Шульгину – не думаю, что кому-то будет этично пропагандировать использование фармакологических tools необходимых для исследования чуждого пространства состояний до тех пор, пока мы не обретем контроль над нашими примитивными эволюционировавшими эмоциями. Как только мы научимся изменять палитру наших чувств по собственному желанию, мы получим прирост умственной производительности, который также тотально изменит уклад наших жизней. Всего лишь один пример. При приеме определенных препаратов возбуждающих активность головного мозга минуты субъективно могут показаться вечностью. В будущем, контроль над нейрохимией восприятия времени позволит нашим потомкам жить настолько субъективно долго, сколько они выберут, и выбирать можно будет каждый день. Пост-люди будут воспринимать время совсем иначе, чем их примитивные предки.

Как вы думаете, когда мы достигнем основательного продления жизни ?

В некотором роде, это реально уже сегодня. Это не так очевидно, потому что на данный момент мы наблюдаем «спрямление» кривой заболеваемости и смертности. Никто даже близко не подобрался к рекорду Жанны Калмент прожившей 122 года, а ведь она умерла в 1997. Теоретически, жесткая практика 40% сокращения потребления калорий, попутно со здоровым образом жизни и идеальным питанием — должны увеличить продолжительность жизни на 20-30%. Тогда вам следует также подумать о приеме селективного ингибитора MAO-b — и поднимающих настроение препаратов, чтобы бороться с ворчливостью, которая является следствием постоянного ощущения чувства голода. Также, лекарства, которые имитируют эффекты диетических ограничений, не требующие героического самопожертвования , вот-вот появятся на прилавках. Однако это не более чем припарки. Серьезная генная терапия, радикально увеличивающая продолжительность жизни, возможно, появится лишь через десятки лет или более. А более-менее контролируемые эксперименты на людях, очевидно, являют собой проблему.

Недавно, более оптимистичный ученый-мечтатель Рей Курцвейл (Ray Kurzweil) написал книгу: «Как прожить достаточно долго, чтобы жить вечно» (How To Live Long Enough to Live Forever). Надеюсь, он прав. Возможно, мы действительно сможем проторить наш путь к бессмертию так скоро, как ему видится. Рей Курцвейл много работал над тем, чтобы показать возможные применения экспоненциального роста вычислительных мощностей. Но боюсь, мы не дотянем до этого нескольких десятилетий как минимум, а возможно, и столетий – если не прибегнем к крионике. Даже если мы не успеем, исследования по борьбе со старением все же стоят энергетических затрат, что бы хотя бы (пост-)люди в будущем не страдали от разрушительного воздействия старения и смерти, так как это происходит с нами. Я думаю, что словосочетание «счастливая старость» противоречит само себе. Вспоминается скандал, произошедший около года назад, когда пара глухонемых решила обратиться к репродуктивному генетику, с намерением родить глухонемого ребенка. Возможно, кто-то с ними и согласится, но этот факт просто шокировал большинство людей: то, что сенсорные отклонения лучше лечить, чем культивировать не является оскорблением людей с ограниченными возможностями. Однако почти каждый считает, что это вполне допустимо в нравственном отношении, чтобы дети рождались со смертельным наследственным заболеванием, имя которому – старение, не говоря уже о других «естественных» патологиях. Предположительно, это отношение изменится, как только терапия эмбрионального проектирования обретет твердую почву.

Вы верите в крионику? Как скоро она возымеет успех?

Да, я думаю , крионика вполне реальна. Однако процесс имеет несколько подводных камней. Вот лишь пара из них.

Чтобы иметь реальные шансы на воскрешение, после условной смерти мозга не стоит ждать часами и более, пока вас заморозят/витрифицируют. В принципе, всевозможные ужасные клеточные повреждения мозга могут быть устранены, кроме невосстановимых потерь информации вследствие разрушения нейронов. Также крайне необдуманным будет дожидаться старческого слабоумия, чтобы сохранить себя в криостате — по той же причине. Но если в свои номинально «здоровые» 60 вы предпочтете заморозку/витрификацию в идеальных медицинских условиях, тогда вас, возможно, воскресят ваши внуки в конце этого столетия, или позже. К сожалению, криосохранение однозначно живых людей на данный момент незаконно. Любого участвующего в подобном процессе, обвинят в убийстве — обвинение, которое скорее должно звучать наоборот. Необходимо решительное политическое лоббирование, чтобы изменить текущее медицинское законодательство. Или, как альтернатива, найти страну, в которой не будут препятствовать развитию крионики. Одного маленького стабильного острова будет вполне достаточно.

Еще одна проблема заключается в том, что мы — социальные приматы. Наше самоопределение тесно связано с нашими социальными ролями — учитель, мать, муж, дочь, и т.д. Наша самоидентичность также более-менее неотделима от конкретного языка, культуры, традиционных перцептивных концепций и средств самоосознания. Если бы мы были воскрешены более чем через пару десятилетий, возможно, мы оказались бы неэффективными в радикально новой для нас среде. Да, возможно при продвинутых технологиях той цивилизации будущего вас вылечили бы и подогнали бы под общий уровень. Но вам пришлось бы стать чем-то совершенно новым, чтобы вступить в новую эпоху, что делает цель воскрешения немного спорной. Думаю, что я достаточно любопытен, чтобы рискнуть.

Почему крионика не развивается так же быстро, как это делают другие дисциплины?

Прогресс не впечатляет, потому что до недавних пор крионика считалась, чуть ли не лженаукой. Даже на сегодняшний день многие ученые и политики не воспринимают ее всерьез. Крионика должна стать частью биомедицинского мейнстрима – со своими исследовательскими фондами, научными и социальными институтами.

Как мы должны двигаться к иммортализму — с помощью наномедицины, биогеронтологии, или что-то еще?

В долгосрочной перспективе, я считаю, что люди перепишут свой генетический код так, чтобы вечная молодость была врожденной у каждого. Наномедицина и биогеронтология будет наиболее значима для болезных стариков накануне великого перехода. Возможно, наномедицина будет нужна всегда – не знаю. Методологическая революция так же важна на случай, если понадобится преодолевать сложности проведения клинических испытаний на постлюдях и укладываться в какие-то разумные временные рамки. Развитая технология квантовых вычислений должна позволить запускать процессы симуляции многих процессов с невообразимой скоростью; но даже утопические технологии далеко не магия.

Как же достигнуть сверх-долголетия тем, кто живет в наше время? Ну, если имеет смысл сохранять наши личности в течение больших промежутков времени, становится очевидным, что они останутся не в наших физиологических системах, но в их моделях (эмуляциях). Период полураспада типичного белка мозга в среднем 12 дней. И если вы хотите, чтобы ваша личность была восстановлена и помещена на относительно долговечный носитель, возможно, вам следует носить с собой видеокамеру, снимать, говорить и оставить большой цифровой след. И тогда есть шанс, что развившаяся цивилизация будет обладать вычислительными мощностями, достаточными для того, чтобы восстановить вас, или кого-то похожего на вас, на базе вашего крионированного мозга. А вот захотят ли они это делать, сочтут ли это этичным, это уже другая история. Конечно, некоторые футурологи считают: «зачем вообще возиться со старым заплесневелым мозгом, когда можно себя оцифровать и воссоздать в кремнии». Возможно, если бы мы разобрались в феномене сознания, это не было бы проблемой, особенно с улучшением технологий сканирования. Я признаю, я более осторожен, даже нейроконсервативен! Предположим, например, что вы микрофункционалист, считающий, что единое сознание зависит от квантовой когерренции нейронных микротрубок. В таком случае возникают серьезные проблемы при использовании неорганических компьютеров с классической архитектурой для чего-то более амбициозного онтологически, чем моделирование, хранение информации и протезирование. Пока что я просто избегаю всякого рода дискуссий на тему личности и сознания.

Что, прежде всего, привлекло вас в идее физического бессмертия?

Обычная причина: страх перед старением и смертью. Вспоминается, как будучи еще в младших классах я собирался найти лекарство от старения к 18 годам. [Однажды услышал где-то, что после 18 лет каждый день мы теряем 2000 нейронов и с этого все и началось.] Еще я надеялся спасти всех высших позвоночных и очень волновался об их судьбе в новом мире без старения. Будучи подростком, прочитал книгу Роберта Эттингера «Перспективы бессмертия» и пришел к заключению, что крионика, лично для меня - вполне реалистичное решение, с небольшой оговоркой. Самый печальный день из жизни моего брата, когда умерла его морская свинка, сразу же после родов. Помню, я тогда хотел сохранить ее в морозилке для того, чтобы реанимировать в будущем. Но мать запретила мне это сделать. Да, сегодня это может звучать смешно, но не следует забывать, как тяжело может переноситься смерть домашнего животного.

Естественно, идеи моего тезки были немного наивны. Но я все же обеспокоен очевидной аналогией. Я бы не хотел сейчас воскрешать взбудораженного и дисфункционального шестилетнего ребёнка, который хотел жить вечно. Захотят ли наши постчеловеческие потомки воскрешать примитивных недоразвитых дикарей из ушедшей эпохи? Удастся ли нам преодолеть ужасы нашего дарвинистского прошлого и принять решение о воскрешении тех, кто жил в эти темные времена. В ближайшие несколько веков мы вероятно достигнем физического, эмоционального и умственного сверхздоровья. Я считаю, страдания можно искоренить вообще. Зачем воскрешать уродливую гусеницу, когда ты уже стал прекрасной бабочкой? Итак, если вы настаиваете на воскрешении, я бы возлагал больше надежд на ваших внуков – если не взгляды, то хотя бы действия – чем на наших потомков-постлюдей. С другой стороны, существует мнение, согласно с которым, исчезновение вам не грозит. Углубляясь в плоскость научной метафизики, теоретики полагают, что существуют гуголы (гугол — число 10 в степени 100) копий вас во вселенной, некоторые утверждают, что бесконечное множество. Но даже если вы так избыточны во вселенной, все равно существует множество измерений, где вы не существуете. Но грустить по этому поводу, все равно, что жаловаться, что вы не бог.

Что может сделать фирма, чтобы стать успешной на рынке продления жизни?

Продавать змеиное молочко (гербалайф какой-нибудь). Мертвые не могут подать в суд...

Какой будет неограниченная продолжительность жизни?

Потенциально, неограниченная продолжительность жизни – это замечательно. Но это только одна из сторон жизни пост-человека. Вспомните, как доказывают некоторые исследования, через шесть месяцев после того как человек выигрывал в лотерею или становился парализованным попав в аварию, он снова возвращался к тому уровню благосостояния или бедствования, в котором находился до несчастного случая или случайной удачи. И эта ментальная установка, частично передающаяся по наследству, не особо изменилась за последнее время. Более того, следуя мимолетному порыву эйфории по поводу дарованной нам вечной молодости, мы также можем пасть жертвами подобного отката. Пока мы не изменим гедонистический уклон нашего мировоззрения, качество жизни бессмертных вряд ли будет отличаться от текущего уровня или того, что был полсотни лет тому назад. Однако, с другой стороны, я считаю, что эти опасения необоснованны. Сочетание неограниченной продолжительности жизни и радикального духовного обогащения (mood-enrichment) — вот рецепт вечного благоденствия. Это определение может быть использовано как в научно-медицинской , так и в популярной литературе, для описания рая.

Интервью с Дэвидом Пирсом, автор Jonathan Despres. Перевод на русский язык: Дмитрий Глинский.